Однако столь радужные перспективы могут быть омрачены тем, что стоимость зерна, как внутри страны, так и за рубежом, стремительно падает, поскольку наблюдается превалирование предложения над спросом. Так, в Новосибирске фермеры уже просят ввести режим ЧС ввиду того, что текущие закупочные цены не позволяют выполнять даже свои кредитные обязательства.

Если посмотреть в корень данной проблемы, то очевидным фактором, способствующим развитию такой ситуации, является неравномерность рыночного предложения. Иными словами, аграрии вынуждены реализовывать свою продукцию сразу же после сбора урожая ввиду нехватки площадей для длительного его хранения, а также необходимости выплат по кратко- и среднесрочным займам. Всё это приводит к тому, что в осенний период в урожайный год происходит обвал цен, который можно оперативно нивелировать лишь наращиванием экспорта.

В действительности, проблема несколько сложнее, чем может показаться на первый взгляд, поскольку слабое развитие и недостаточное инвестирование в возведение элеваторных комплексов, а также портовых и железнодорожных терминалов обусловлено нестабильностью объёмов собираемых зерновых, что делает такие вложения весьма рискованными. Свою роль в этом играет и то, что советская система мелиорации оказалась практически разрушенной, а это уже делает урожайность крайне зависимой от погодно-климатических условий.

Таким образом, механизмы, позволяющие разрешить столь сложную ситуацию, являются крайне затратными, а их реализация может растянуться на несколько лет. Всё это не решает насущных проблем аграриев, поэтому правительством был принят комплекс мер по масштабному поддержанию экспорта.

Прежде всего, были достигнуты договорённости с РЖД о снижении транспортных тарифов на 10%, остальная же часть будет субсидирована из федерального бюджета, что открывает внешние рынки для тех регионов, которые традиционно были ориентированы на внутреннюю реализацию. Суммарно, за 2016-217 года России удалось продать за рубежом 35,5 млн. т зерна, что позволило занять второе место в мировом рейтинге экспортёров (после США), а это колоссальная нагрузка на портовые комплексы юга страны.

Фактически, ввиду масштабной загрузки, проблемы проявляются на всех стадиях процесса, начиная от недостаточной скорости оборота специализированных вагонов и заканчивая отсутствием резервов портовых терминалов. Это заставило пересмотреть логистику поставок и перейти к активному использованию портов Каспийского бассейна, что позволит экспортировать по данному каналу до 7 млн. т зерна в год. В качестве основных потребителей при этом рассматриваются Азербайджан, Армения и Грузия. По словам министра сельского хозяйства Ставропольского края Владимира Ситникова, подведомственный ему регион уже обеспечивает до 40% экспорта, притом, что каспийские терминалы не смогут кардинально изменить ситуацию, ввиду чего планируется задействовать и железнодорожные сети Грузии и Азербайджана. Для обеспечения реализации данной инициативы уже разработана комплексная программа, утверждённая Дмитрием Медведевым, по развитию транспортной инфраструктуры региона. Помимо этого, запланировано строительство зернового терминала на границе Азербайджана и Ирана, что позволит существенно нарастить поставки в Дубай, Египет и Саудовскую Аравию.

Экспортные позиции России в разрезе геополитической обстановки

В настоящее время экспорт сельскохозяйственной продукции рассматривается как важнейшее направление, позволяющее диверсифицировать ориентированный на энергоносители экспортный потенциал. По заявлению официальных лиц, доходность продажи зерновых на внешние рынки уже превысила аналогичный показатель от поставок оружия. Тем не менее, стоит отдавать себе отчёт в том, что пересечение интересов с ведущими экспортёрами неминуемо приведёт к активизации санкционной борьбы на этом направлении. А это делает долгосрочные инвестиции весьма рискованными — данный факт обусловлен тем, что текущий политический курс США направлен на ограничение экспорта российских энергоносителей как основного источника пополнения бюджета. Если же доходность от поставок зерновых сохранится, то велика вероятность переориентирования принятых мер.

Не способствуют сглаживанию напряжённости и заявления министра сельского хозяйства Александра Ткачёва, который отметил, что рекордный урожай позволит не только занять лидирующие позиции на внешних рынках, но и существенно потеснить, в первую очередь, американских аграриев. Несмотря на то, что в первой половине нынешнего года ещё не были достигнуты договорённости с Турцией и импорт пшеницы фактически был прерван, суммарный объём поставок уже превысил прошлогодние показатели на 24,8%.

При этом, осознавая необходимость диверсификации поставок и ненадёжности Турции как импортёра, Россия нацеливается и на дальние рынки сбыта, в частности – Филиппины. Что касается столь крупного потребителя как Китай, то здесь всё достаточно неоднозначно — с одной стороны, уже сняты действовавшие на протяжении многих лет запреты на поставки продовольствия в эту страну, с другой – власти Поднебесной стремятся обеспечить наиболее комфортные условия импорта и сотрудничают с рядом потенциальных конкурентов для России, например, с Украиной. Тем не менее, как сообщил первый заместитель главы Новосибирской Области Юрий Петухов, уже существуют определённые договорённости по обеспечению поставок излишков урожая. Кроме того, существуют и перспективы их расширения. Суммарные объёмы поставок уже в этом году могут достигнуть 1-2 млн. т, а в ближайшее время – возрасти до 4-5 млн. т.

В свою очередь, следует отдавать себе отчёт в том, что отечественная инфраструктура уже достигла своего предела и, по мнению специалистов аналитического центра СовЭкон, не сможет обеспечить увеличение объёмов поставок сверх достигнутых. Ввиду этого, проработка вопросов новых рынков сбыта может носить лишь декларационный характер, поскольку новые каналы смогут быть загружены лишь при расторжении существующих контрактов. Эксперты оценивают уже имеющийся потенциал договорённостей в 50-55 млн. т в год, но обеспечить его пока невозможно.

Таким образом, расширение рынков сбыта отечественного зерна – это сложный планомерный процесс, обусловленный не только необходимостью реализовать рекордный урожай, но и обеспечить стабильность поставок даже в условиях потенциального введения ограничительных мер на мировых рынках.